Омежка, впрочем как и ожидалось

Что ж... Я падаю в мир омегаверса. Падаю стремительно, а это значит, что не за горами и мои персы в этой без сомнения интересной и очень *мрр* очень интересной вселенной.
А дневник ожил. Да здравствую я, как единственный его составитель и читатель! Аве!

---

Писательские уроки by Джордж Мартин

1. Завести папку для идей.

Я много чего проигрываю в своем воображении, но необязательно воплощаю в жизнь. У меня есть папочка для идей по книгам и историям, которые хотелось бы написать, но вероятнее всего, этого не случится. Кое-что хранится там уже 40 лет. Не знаю… всегда работаешь над тем, что хочется писать в этот конкретный день.

Идеи и персонажи парят у меня в голове, как мыльные пузыри, сегодня одни, завтра — другие. Они живые, они перешептываются у меня в голове, и мне хочется о них писать. Это то самое ощущение, которое писатели называют музой. Я знаю, что некоторых моих поклонников раздражает, что я продолжаю работать над Дикими Картами или чем-то другим. Но, послушайте, мне нравится заниматься разными вещами.

2. Понимать, что плохие дни неизбежны.

Бывают дни, когда я встаю и говорю: «Черт возьми, куда подевался мой талант? Что за дерьмо я создаю? Это ужасно. Вот, это я написал вчера. Ненавижу, ненавижу это». У меня есть сцена в голове, а когда я пытаюсь перенести ее в словах на бумагу, слова получаются корявыми, а сцена — неправильной. Это так раздражает. А бывают дни, когда все идет гладко. Открываешь шлюз — и вот оно. Страница за страницей. Откуда только все берется? Даже не знаю.

3. Всегда заканчивать начатое.

В самом начале моей карьеры, еще до того, как я стал профессиональным писателем — я сейчас говорю о своих фэнзиновских днях в 60-е и 70-е — мои истории начинались и часто никогда не заканчивались. У меня были отличные идеи, я начинал рассказ, писал несколько страниц, пять страниц, десять страниц, и всегда все получалось не так хорошо, как оно было в моей голове. Вот такая невероятная вещь: стоило записать историю на бумаге, она оказывалась не такой хорошей, какой я ее себе воображал. Потом мне в голову приходила другая идея, я думал: «Да, вот эта будет по-настоящему волшебной». И откладывал в сторону ту полузаконченную.

Я думаю, одним из переломных моментов для меня стало прочтение четырех правил писательства Роберта Хайнлайна. Одно из них: «Ты должен завершать то, что пишешь». С первым правилом — «Ты должен писать» — у меня никогда не было проблем. Я писал с детства, но никогда не заканчивал. Тогда я понял, что завершать истории надо. Совершенно бесполезно владеть целым ящиком отрывков и всякий раз гнаться за следующей идеей, которая кажется лучше, прекраснее и увлекательнее, чем та, над которой работаешь сейчас. Так что я начал завершать истории.

4. Плевать на чужие правила.

Я помню, что когда был начинающим писателем, меня учили, что не нужно описывать двух персонажей, имена которых начинаются с одинаковой буквы, иначе люди будут их путать. Я понял, что у меня будет больше 26 персонажей, поэтому от этого правила пришлось отказаться.

К тому же я увлекаюсь историей. Поэтому когда слышу, что нельзя давать двум персонажам созвучные имена, и уж тем более называть их одинаково, я отвечаю: «Но это совершенно неправдоподобно!» Знаете, в английской истории полным-полно Генрихов с Эдуардами. Там едва ли не одни Генрихи и Эдуарды, причем не только короли — те хотя бы пронумерованы — но и те, кто никогда ими не были. Всякие принцы, умершие до своего воцарения. Они даже не обозначаются номерами, и удержать всех их в памяти довольно сложно. Но это и есть история. Все семьи пользовались одними и теми же именами. Это очень правдоподобно, мне это нравится, и я это использую.

Допустим, среди Старков распространено имя Брандон. В книгах мы видим маленького Брана, а также брата Эддарда — Брандона. А если мы посмотрим на генеалогическое древо Старков, то найдем там еще не одного Брандона. Например, Брандон Строитель, и много прочих. Совсем как все эти Эдуарды или Вильгельмы у англичан. Даже если кого-то из них не звали Эдуардом или Генрихом, он принимал одно из этих имен, становясь королем. Он как бы говорил: «Теперь я —Эдуард VIII». Хотя до этого момента всю свою жизнь был Дэвидом. И вместо того, чтобы стать Дэвидом Первым, он становится Эдуардом Восьмым. Будто Дэвиды не слишком подходят в короли.

5. Взять уже существующую основу для сюжета.

Я ведь беру образы из истории, хоть и переношу их в фэнтези. Я много читал об исторических событиях, Войне Алой и Белой Розы, Столетней Войне. В те времена мир был очень разнообразным. В культурном отношении возможно намного разнообразнее, чем сейчас, но путешествовать тогда было сложнее. Таким образом, даже несмотря на то, что рас, народностей и племен в мире было больше, они почти не взаимодействовали друг с другом. Я пишу, основываясь преимущественно на средневековой Англии, Шотландии, отчасти Франции.

6. Начать без плана и попробовать, как идет.

Я абсолютно ничего не знал о цикле, когда начинал писать. В моём воображении возникла первая сцена — не из пролога, а из той главы Брана, где они возвращаются с казни дезертира и находят мёртвую лютоволчицу с щенками. И эта сцена была такой яркой, что я сел и написал главу. А потом ещё одну. И ещё. Потом я нарисовал карту Вестероса и тогда понял, что это всерьёз. Но я тогда ещё отвлекался на другие дела… Да и сейчас отвлекаюсь! Но даже когда это происходит, я продолжаю думать о своих героях: Тирионе, Старках, Дейенерис…

7. Использовать повторяющиеся фразы.

Есть просто крылатые фразы, скажем, «Ланнистеры всегда платят свои долги» – это не девиз дома, но эту фразу часто повторяют. Многие такие фразы – не девизы великих домов, просто популярные поговорки; некоторых читателей это раздражает, но я это делаю намеренно. Вот, например, из моих любимых – Джейме каждый день вспоминает то, что Тирион сказал ему о Серсее: «Она спала с Ланселем, с Осмундом Кеттлблэком, а может, и с Лунатиком, откуда мне знать». Я подсмотрел этот прием у Стивена Кинга, и он мне очень нравится.

8. Не стараться угодить читателям.

Ну конечно, я разочарую часть фанатов – они же строят теории о том, кто в конце концов займет трон, кто выживет, кто умрет... даже составляют романтические пейринги. Но я уже через это проходил при написании «Пира стервятников», а потом еще раз с «Танцем с драконами», и могу только повторять себе слова из песни Рики Нельсона: «Нельзя понравиться всем сразу, так что поступай, как нравится тебе». Так что я напишу две последние книги так хорошо, как смогу, и я думаю, что подавляющее большинство читателей останется довольным концовкой. Пытаться угодить всем – непростительная ошибка; я не говорю, что писатель должен отпугивать от себя читателей, но искусство – это не демократия и не должно ей быть. Это моя история, и люди, которым она не нравится, имеют полное право идти и писать свои собственные истории – те, которые они хотели бы читать.

Фанаты придумывают теории; большинство таких теорий – чистой воды спекуляции, но некоторые находятся на верном пути. Когда интернета не было, один читатель на десять тысяч мог угадать, чем закончится книга, но остальные десять тысяч об этом никогда бы не узнали, и концовка оказалась бы для них неожиданной. А вот теперь все десять тысяч заходят в интернет и читают верные теории. Они говорят «Боже, убийца – дворецкий!», это я привел детективный сюжет как пример. Тогда писатель начинает думать: «Мне надо поменять концовку! Убийцей должна оказаться горничная!». На мой взгляд, это катастрофа – если писатель делает свою работу как следует, по книгам разбросано множество подсказок и намеков, указывающих на дворецкого, которые помогают читателю выстроить картину происходящего и понять, что убийца – дворецкий. Но если убийцей в концовке окажется горничная, подсказки окажутся бессмысленными – они ошибочны или прямо лгут. А я не лжец.

9. Заставить читателя бояться.

Я хочу, чтобы мои читатели соприкасались с книгой на эмоциональном уровне. Я сам не люблю читать книги отстраненно, и я хочу, чтобы читатель по-настоящему увлекся книгой, и если в ней происходит что-то страшное, то чтобы читатель боялся по-настоящему. Вот поэтому я хочу подчеркнуть, что все могут умереть. Читая другие – более предсказуемые – книги, вы твердо знаете, что с главным героем ничего не случится. В какие бы передряги он ни попадал, какие бы напасти бы на него ни сваливались – он все равно справится, потому что он... он – Джон Картер, он – герой. В реальном мире так не бывает, и я хочу, чтобы мои книги были реалистичными, поэтому в моих книгах никто не застрахован от смерти. Я как автор всегда задавался целью сделать вымышленную историю сильной. Я хочу, чтобы читатели запомнили мои книги и то время, которое провели за чтением, сидя в уютном кресле.
Прежде чем стать писателем, я был заядлым читателем – и сейчас им остаюсь – и прочитал очень-очень много книг с очень предсказуемыми сюжетами. Как читатель, я ищу книги, которые могут меня удивить и порадовать. Я не хочу знать заранее, что должно случиться в следующий момент. Для меня в этом самая суть искусства повествования, и как раз поэтому я хочу, чтобы мои читатели взахлеб читали страницу за страницей, желая узнать, что будет дальше. Фэнтези часто слишком предсказуемо, там есть герой, он избранный, его всегда оберегает судьба. Я не хочу, чтобы так было в моих книгах.

10. Сохранять реализм.

При создании фэнтези обычно не осторожничают, боясь запутать сюжет — всё всегда легко исправить. Дело тут в особенности жанра — магии; а в моем фэнтези магии совсем мало, если сравнить с большинством произведений жанра. В этом плане, можно сказать, я шел по стопам Толкина, потому что, если приглядеться к «Властелину колец», как это сделал я, когда писал всё это, Средиземье — определенно мир волшебный, это мир удивительных чудес, но прямо в повествовании магии почти нет. Разве мы видим, как Гэндальф творит заклинания или как он метает огненные шары? Если приходит время сражения, он достает меч — ведь так? Правда, он создает фейерверки, и его посох может светиться во тьме — но это мелочи. Даже волшебные кольца… могущественнейшее из них, Кольцо всевластья, всего-то и может, что сделать своего владельца невидимым.

В принципе понятно, что в этом кольце сокрыта великая сила и власть, но понятно также, что Фродо не может просто надеть кольцо на палец и начать командовать назгулами. Оно не работает так просто. Его силы непостижимы и загадочны. Вот такая магия — по мне. То и дело в плохом фэнтези я натыкаюсь на одну и ту же ошибку — в этих мирах слишком могущественная магия. Там есть могучие колдуны и ведьмы, которые могут уничтожить целые армии, но при всем при том армии в этих мирах всё еще есть! Но так ведь не бывает! Представьте, что есть такой парень, который может прийти, колдануть, и всей вашей десятитысячной армии как не бывало — так какой смысл тогда набирать армию?!

Но авторы не задумываются о последствиях. У них есть могущественнейшие маги, но при этом есть и короли, и лорды, которые... стоп, а почему миром не правят эти самые маги? Да они должны просто притягивать власть!

Кроме того, встречаются вещи, которые не согласуются с историей, и я, в некотором смысле, пытаюсь возразить на это в своих книгах. К примеру, династический брак (или просто договорной брак в среде знати). В исторических романах и телесериалах девушка почти всегда противится такому браку и сбегает с конюхом. Но послушайте: такого никогда, черт подери, не происходило в реальности! Ну не было такого! Были тысячи, десятки тысяч, а может, и сотни тысяч примеров, когда дворянских отпрысков женили по указке их родителей, причем это происходило на протяжении тысячи лет Средневековья, и люди выполняли свои договоры. И никак иначе. Это не подлежало обсуждению. Да, изредка девушка могла желать другого, но все равно она не стала бы убегать с конюхом.

А вот еще одно из моих любимых больных мест фэнтези. Плохие авторы заимствуют классовую структуру Средневековья: у них там есть королевская семья, дворяне, купцы, крестьяне и так далее. Но они при этом не понимают, что́ стояло за различием между классами. В таких книгах может, скажем, встретиться отважная крестьянка, отшивающая прекрасного принца. В реальности прекрасный принц попросту изнасиловал бы эту крестьянку. Он мог приказать забить ее в колодки и выставить перед публикой, где ее забросали бы тухлыми овощами. В реальности было бы именно так.

То есть классовые различия имели вполне объективные следствия в нашем мире. Людей с самого детства воспитывали так, чтобы они знали свое место, знали обязанности своего класса и свои привилегии. А если кто-то шел против течения, возникали неизбежные трения и конфликты. Именно это я пытался отразить в своих книгах.

11. Делать то, что нравится.

Лучший совет я получил очень давно: найти работу, которая мне нравится. Люди должны искать свое счастье в жизни. Я встречаю очень много людей, которые не любят свою работу. Они чем-то занимаются ради денег, чтобы кормить свою семью, что, конечно, понятно. Но многие из них несчастны. И мне это странно: ведь мы так много работаем в нашей жизни, мы работаем в течение пяти дней в неделю, мы тратим большую часть нашей жизни на работу. Невзирая на деньги, человек должен заниматься тем, что делает его счастливым. Нужно искать деятельность, которая нравится.

---

20 авторских вещей, которые бесят читателя

1. Затянутое вступление «ни о чём». Герои где-то еще бредут, автор насилует фантазию описаниями природы, долгих снов и не менее долгих «вставаний».

2. Персонаж идёт, едет, летит… Весь в мыслях и сомнениях, туманно пережёвывает философию путешествия. Это дьявольски скучно.

3. Когда автор загадочно молчит о важном (или даже главном!) персонаже, а через двести страниц обнаруживается, что герой – гибрид гамадрила с утюгом.

4. Когда автор в уста героя вкладывает откровения для продвинутых типа «Волга впадает в Каспийское море» или «Адама и Еву изгнали из рая».

5. Когда автор не дает портретов героев.

6. Употребление характеристики "блондин", "брюнет".

7. Когда герой многословно объясняет, что не мог поступить иначе, потому что поплатился бы за это, а тогда было бы то-то, а вот если… или же как вариант… или вот так надо было бы… (результат этих рассуждений один – меня бы уничтожили, в лучшем случае – вые… изнасиловали).

8. Монологи героев на две страницы в самых неожиданных местах, например, в туалете, перед сном, на больничной койке, перед битвой...

9. Когда герой кардинально меняется, потому что он вдруг (внезапно!) осознал красоту пострадавшей девицы или злодейскую привлекательность убийцы. А автор выдаёт слюнявые сентенции без причин.

10. Особая физиология героев: умение не есть сутками, не спать – неделями, не справлять надобности – месяцами, излечивать раны – мгновенно…

11. Когда автор «устаёт» и попросту тупо забивает героя, чтобы сделать «брутально не-хэппи энд», а задуматься над логикой и красотой завершения – лень.

12. Мери и Марти с их непобедимостью и невозможностью помереть в принципе.

13. Когда в фантастике все – даже вампиры и драконы – ведут себя как люди и рассуждают человеческими категориями. Это глупо и скучно.

14. Пространные теории: автор, вместо того чтобы писать их в приложении, вбивает теории в текст.

15. Шаблонные шаблоны и стандартные стандарты.

16. Когда автор назойливо вчухивает личное убеждение, смахивающее на нравоучение.

17. Нарушения законов физики, биологии, логики, химии, социологии и т.д.

18. Всеобщий пессимизм без "луча света в темном царстве".

19. Частое утверждение, что "вся жизнь есть гавно", от радостно живущих молодых авторов, которые нигде не были и ничего не видели.

20. Неумение или нежелание автора пользоваться словарями и справочниками.

источник vk.com/sinij_sait

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

как я был молод и наивен, когда писал то что ниже.
это невозможно бросить. это в крови.

---

Художник умер, иди проветрись

- Быть художником круто! (да, сидеть и шкрябать планшет очень весело. особенно потом отразить рисунок и рвать на себе волосы, видя, что ебаная рожа, которую ты мазал последние два часа кривая как горб Квазимодо после падения с колокольни)
- Если хочется - рисуй! У тебя топово выходит. (знаете, вот раньше руки чесались. теперь это поток вопросов к самому себе из ряда "а что если?.." : А что если будет тёмный фон? А что если попробовать в динамику? И так до бесконечности, пока не осознаешь, что мазня того чела в тырнетике куда круче твоей, и растёте вы одновременно, значит, ты его никогда не догонишь. ха-ха. страдай.)
- От эт прогресс! Не бросишь же сейчас??? (да, а что ещё бывает, когда горбатишься перед монитором, разглядывая чужие рисули и вытаскивая из себя анатомию, осмысленный взгляд и крупицы оригинальности. Бросить? Ой, легко. Пусть это та ещё вредная привычка, когда я её брошу, мне только легче станет)
- Этим можно зарабатывать! (можно. самый пока что весомый довод, но, знаете, даже он не убедил. С бОльшим желанием поработаю над фигуркой и буду торговать своим телом, чем рисунками. Потому что извините, считаю, что труд неблагодарный. Ты значит ночь не спишь, рисуешь, а заказчик глянет, скажет "круто, спс" и кинет две сотки с барского плеча. Честн, или продавать картину за тыщи, или не продавать. Тем более я из честности не смогу взять большие деньги, пока не достигну уровня Богов Арта. А его я, хе-хе, не достигну.)
Так что поки-поки, откланиваюсь!
В последнее время чувствовала себя как женатый гомосексуал после секса с жёнушкой. Лежала на спине со скрещенными пальцами, в голове ничего кроме "Мда" не оставалось. Кажется, пора принять себя.
Больше не художник.
И всё на этом.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

что-то о викингах

fiord.org/articles/other/socialnaya-ierarkhiya-... Социальная иерархия у викингов
fiord.org/articles/pohody/skolko-vikingov-vmesh... корабли
fiord.org/articles/culture/kak-skandinavy-nosil... прически
fiord.org/articles/mifologiya/semeynoe-drevo-sk... семейное дерево богов

---

Чак Паланик о словах, которые должен забыть писатель

"Через шесть секунд вы начнете меня ненавидеть.

Но через шесть месяцев вы станете писать лучше.

С этого момента – по крайней мере, в ближайшие полгода – я запрещаю вам использовать мыслительные глаголы. А именно: «думать», «знать», «понимать», «осознавать», «верить», «хотеть», «помнить», «представлять», «желать» и сотни других, к которым вы так любите прибегать.

В этот список также должны войти: «любить» и «ненавидеть».

И: «быть» и «иметь». Но к ним мы вернемся позже.

До самого Рождества вы не сможете писать: «Кенни интересно, рассердилась ли Моника, что прошлой ночью он ушел».

То есть вам придется писать что-то вроде: «Затем по утрам Кенни отсутствовал, дожидался последнего автобуса, до тех пор пока не брал такси и возвращался домой, где видел, как Моника притворяется спящей – притворяется, потому что она никогда не могла спать спокойно тогда утром. Она всегда ставила только свою чашку кофе в микроволновку. Никогда не его». Вместо того чтобы сделать героев знающими что-то, вы должны придумать детали, которые помогут читателю лучше узнать их. Вместо того чтобы заставить персонажей желать чего-то, вы должны описать все именно так, что сам читатель это захочет.

Не нужно писать «Адам знал, что он нравится Гвен». Гораздо лучше «Между уроками Гвен прислонялась к его шкафчику, когда он подходил к нему, чтобы открыть. Она закатывала глаза и медленно уходила, оставляя след черных каблуков на крашеном металле и запах своих духов. Кодовый замок все еще хранил тепло ее задницы. В следующий перерыв Гвен снова будет здесь же».

Никаких сокращений. Только специфические эмоциональные детали: действие, запах, вкус, звук и чувства.

Как правило, писатели прибегают к мыслительным глаголам в начале части. (В таком виде они становится чем-то вроде «Формой отчетности», и я еще выскажусь против нее чуть позже.) То есть они устанавливают с самого начало интенцию всей части. А то, что следует дальше – это словно иллюстрация.

Например: «Брэнда знала, что не успеет. С самого моста была пробка. Ее телефон садился. Дома ждали собаки, которых надо было выгулять, или там был беспорядок. К тому же она обещала соседям полить их цветы…» Вы видите, как первое предложение перетягивает на себя смысл последующих? Не пишите так. Переставьте его в конец. Или измените: «Брэнда никогда бы не успела всего в срок».

Мысль абстрактна. Знание и вера нематериальны. Ваша история будет сильнее, если вы покажете только физические действия и материально воплотите отличительные черты ваших героев, а читателю самому позволите думать и знать. А также любить и ненавидеть.

Не сообщайте читателю: «Лиза ненавидит Тома».

Вместо этого дайте конкретный пример, как адвокат на суде, деталь к детали. Представьте доказательства. Например: «Во время переклички, в тот момент, когда учитель назвал имя Тома, а он еще не успел ответить: «Здесь», Лиза громко прошептала: «Подтертая задница»».

Одна из самых частых ошибок начинающих писателей в том, что они оставляют своих героев в одиночестве. Вы пишете – и можете быть одни. Читатель читает – он также может быть один. Но ваш герой не должен оставаться наедине с собой. Потому что тогда он начнет думать, беспокоиться и интересоваться.

Например: «Ожидая автобус, Марк начал беспокоиться о том, как долго продлится поездка…»

Но лучше написать: «По расписанию автобус должен был прийти в полдень. Марк посмотрел на часы – было 11:57. Отсюда была видна дорога до самого торгового центра, но автобуса на ней не было. Без сомнения, водитель припарковался на другой стороне и вздремнул. Водитель спит, а Марк вот-вот опоздает. Или хуже, водитель напился – и Марк отдал свои семьдесят пять центов, чтобы умереть в дорожной аварии…»

Когда герой один, он может начать фантазировать или что-то вспоминать, но даже тогда вы не имеете права использовать мыслительные глаголы или каких-то их абстрактных «родственников».

И не надо глаголов «забыть» и «помнить».

Не надо никаких переходов типа «Ванда помнила, как Нельсон расчесывал ей волосы».

Лучше: «Тогда, на втором курсе Нельсон проводил по ее гладким, длинным волосам своей рукой».

Опять же – расшифровывайте, не надо писать коротко.

Еще лучше – быстро столкните одного героя с другим. Пусть они встретятся и начнется действие. Позвольте их действиям и словам показать их мысли. А вы сами держитесь подальше от их голов.

Когда начнете избегать мыслительных глаголов, с большой осторожностью используйте пресные глаголы «быть» и «иметь».

Например: «Глаза Энн были голубые», «Энн имела голубые глаза».

Лучше так: «Энн закашлялась и начала махать перед своим лицом, чтобы отогнать сигаретный дым от своих голубых глаз, а потом улыбнулась…»

Вместо бледных, утверждающих «быть» и «иметь» попробуйте раскрыть детали портрета своего героя через действия и жесты. Тогда вы покажете свою историю, а не просто расскажете ее.

И тогда вы научитесь расшифровывать своих героев и возненавидите ленивых писателей, которые ограничиваются «Джим сел около телефона, спрашивая себя, почему Аманда не звонит».

Пожалуйста. С этого момента вы можете меня ненавидеть, но не используйте мыслительные глаголы. Я готов поспорить, после Рождества вы сами не захотите к ним возвращаться.

Домашняя работа на этот месяц.

Выкиньте из каждого предложения мыслительный глагол: устраните его, «расшифровав». А потом пройдитесь так же по какой-нибудь художественной литературе. Будьте безжалостны.

«Марти представил, как рыба прыгает в лунном свете».
«Нэнси вспомнила, как попробовала вино».
«Ларри знал, что он мертвец».

Найдите их и перепишите. Сделайте фразы сильнее. "

@темы: творчество, полезности, мама я писатель

---

Бред, да, знаю.

Что есть наше тело?
Механизм.
Функционирующая машина из органических тканей, топливо которой - те же органические вещества, перегоняемые в ней кровью. И если весь наш мир заполнен такого рода машинами из мяса, то почему мы отрицаем существование миров, где стройматериал, например, сталь? слизь? плазма? или что-то иное? Ах, да. Мы же верим в то, что в нашей плоти прочно засела "душа"... Но, но, позвольте, я не отрицаю, что есть некий "ключик", заводящий игрушку. Поток заряженных частиц, не позволяющий лампочке гаснуть. Что это? Просто ли нервное напряжение, возникшее при формирование плода или что иное?
Кто-нибудь дал точный, исчерпывающий ответ? Который бы не имел ни одного "но"?
Сомневаюсь.
Так как мы можем утверждать, что тот же "ключик" где-то далеко завёл игрушку не из мяса, а из стали? плазмы? пустоты?

---

И всё-таки скоро мы станем киборгами

Вопрос в том, как скоро.
Почему я чувствую такую окрыляющую радость при мысли о том, что смогу с компьютерной помощью задействовать всю область своего мозга, что смогу улучшить своё тело, усовершенствовать его? Наверное, потому что слишком хорошо знаю, какой человек на самом деле ущербный и слабый без помощи извне, например, когда в организм проникает тот же вирус. Я за компьютеризацию. За обучение машин. Если даже допускать мысль о тотальном захвате Земли роботами, то, блин, не думайте же вы, что разум, превосходящий человеческий, уничтожит нас как расу? Скорее уж поработит. Но так ли уж это плохо? Разве не этим сейчас занят пресвятой Интернет?

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Работай, а не в интернете сиди.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Кому я нужен со своим богатым внутренним миром, если сгораю на ветру, если не имею мнения кроме навязанного мне интернетом, если не справляюсь с простыми правилами вроде дресс-кода, если люди, которые мне нравятся, не знают даже моего имени? Мне продолжить?.. Зачем это всё? Хотя... я знаю, зачем. Во всех этих разочарованиях есть маленькая надежда, что где-то там, за пеленой утреннего тумана, есть всё-таки человек, которому ты важен. Сейчас, или в будущем.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

...сутки по воле нашей начинаются с полуночи. И лишь потому, что человек хочет верить в то, что свет, олицетворяющий чистую, добрую силу, побеждает тьму... но не тонет во мраке.
Только человек забывает, что любой свет когда-нибудь сменит тьма. И чем ярче сияет солнце, тем темнее будет ночь.